Человек в футляре. Чехов А.

«Чехов — это Пушкин в прозе. Вот как в стихах Пушкина каждый может найти отклик на своё личное переживание, такой же отклик каждый может найти и в повестях Чехова», — отзывался о произведениях своего младшего современника Лев Толстой. Чеховский художественный мир, как мозаика, складывается из отдельных картин и ситуаций, из разнообразных проявлений человеческих характеров, порой неожиданных, порой парадоксальных. При этом мы едва ли найдем у Чехова «чистые» краски, открыто выраженную авторскую позицию: «Художник должен быть не судьею своих персонажей и того, о чем говорят они, а только беспристрастным свидетелем» — так сформулировал писатель своё творческое кредо. Его произведениям зачастую трудно дать однозначную трактовку: привычные оценочные категории (идеологические, социальные, психологические) не то чтобы не применимы, но не абсолютны. «Над рассказами можно и плакать, и стенать, можно страдать заодно со своими героями, но, полагаю, нужно это делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление», — слова из письма Чехова можно было бы поставить эпиграфом к этому сборнику, в котором печатаются произведения 1886–1902 годов.